Европа. Венгрия. Токай
Сладкое токайское вино оставляет горькие воспоминания
Венгерское токайское сладкое белое вино известно во всем мире. Оно начало производиться со второй половины 16-го века. К 18-ому столетию с ним познакомился французский королевский двор, затем русский императорский. Везде это вино имело необыкновенный успех. Его прозвали «The king of wine, and wine of kings» («Король среди вин и вино королей»). А вот в 20-ом веке былая слава пошла на убыль: сначала эпидемия филлоксеры, затем исчезли все коровлевские дворы, основные потребители токайского, потом Вторая мировая война и приход коммунистического правления в Венгрии. Количество сделанного вина росло, качество только падало. Возрождение вин района было впереди. Вот что написал Хью Джонсон (Hugh Johnson), известный британский винный специалист, в своей книге «A Life Uncorked» («Откупоренная жизнь»):
Хью Джонсон
«Что запомнилось больше всего во время моего первого визита в Венгрию в 1970-м году, когда я готовил материал о виноделии этой страны к очередному изданию моего с Дженсис Робинсон «Мирового Атласа Вина»? Это тепло и шум маленьких гостиниц, красота горячего, красно-коричневого блюда под названием «гуляш» и цвет местного вина. Еще до того как я попробовал его, мне запомнился янтарный отблеск бутылок в пламени свечей, наполовину скрытых во мху, покрывавшем своды и стены подвалов подобно белой шерсти. Вина, которые мы пробовали тогда, сидя вокруг подобия стола, сделанного из днища бочки, уходили своим возрастом в XIX столетие. Ничего в Токае не похоже на другие винодельческие регионы: сорта винограда, почвы, погодные условия, метод уборки, система ферментации, дрожжи, бочки, процесс выдержки в подвалах. Здесь сложились вместе многие факторы: подобно Yquem – невероятная избирательность при сборе урожая; подобно Шампани – провоцирование вторичной ферментации; подобно шерри – выгоды от окружающей микрофлоры (грибки, плесень) в подвалах. Вместе они создают вино, которое иным другим путем получить просто невозможно… Оценив эти вина, у меня появилось желание более близко узнать их и даже поучаствовать в их производстве, но до падения коммунистического правления в Венгрии мои желания оставались только на уровне мечты. К 1989 году, когда рухнул «железный занавес», Токай перестал быть изолированным от всего остального мира. В то время единственным способом участвовать в организации нового производства было создание совместного предприятия. В начале 1990-х венгерское правительство объявило о программе приватизации. На аукционы были выставлены многие лучшие виноградники и винные подвалы в Токае.”
В торгах участвовало много желающих практически со всего мира. Хью Джонсон вместе с небольшой группой инвесторов приобрели маленькое хозяйство вместе с виноградниками в районе городка Mad в 240 км к северо-востоку от столицы Будапешт. Постройка на территории хозяйства представляла собой старое узкое здание, стоящее посреди одного из виноградников, которое когда-то служило чем-то вроде общижития для сборщиков винограда. Оно стало штаб-квартирой и винодельней новой Royal Tokaji Company.
Основное здание хозяйства Royal Tokaji после реставрации. Ранее оно принадлежало семейству Циммерманн
С момента своего образования главной миссией Royal Tokaji было восстановление славы и качества знаменитых сладких токайских вин. И компания в этом достаточно преуспела.
Было это в самом начале 1990-го года. А спустя 25 лет у этого здания, примыкающего винного подвала и окружающих виноградников нашлись старые хозяева…
Надо сразу отметить, что сделка по покупке группой инвесторов, возглавлямых Хью Джонсоном, была произведена по всем правилам, с предоставлением пакета всех необходимых в таких случаях документов. Выставленное на торги хозяйство находилось в собственности венгерского государства с момента окончания Второй мировой войны (44 года) и лишь за год до торгов оно было разделено на мелкие кусочки, владельцами которых стали местные крестьяне в количестве 60 человек. Вот у них и было куплено хозяйство. При этом покупатели особенно не интересовались, а кто же был владельцем всего этого до войны? А зря! Тех венгерских властей уже давно нет, а потомки старых собственников живы.
А началось все с того, что в районе Токая до войны на протяжении нескольких веков жило довольно много еврейских семей. Некоторые из них разбогатели и стали крупными землевладельцами. Среди них была богатая семья Циммерманн, которой принадлежали значительные земельные угодия, винодельня, развлетвленная сеть винных подвалов в районе винодельческого Токая.
Когда пришли в эти края нацисты, участь всех евреев была предрешена: их грузили в товарные поезда, которые прямиком без остановок шли в концлагерь Аушвиц (он же Освенцим). Живыми оттуда удалось выбраться единицам. Еврейская собственность переходила в руки немцев, местным властям или просто захватывалась соседями. Это же самое произошло и с хозяйством Циммерманн. А сразу после окончания Второй мировой войны оно было приватизировано коммунистическим правительством Венгрии и входило составной частью в большой винодельческий госкомбинат. И как указано выше, в начале 1990 года оно было куплено западными инвесторами.
Одному из членов семейства Циммерманн удалось выжить в Аушвице. Ее зовут Сюзи Остер (Susy Oster). Ей сейчас 87 лет и живет она в США. В концлагерь она попала 10-летней девочкой. Тем не менее она до сих пор хорошо помнит, как в подвале дома стояли огромные бочки, где вино бродило и выдерживалось. Вспомнила она и то, что в период сбора урожая к ним в дом из города приходил ордоксальный еврей, который, босыми ногами давил в чане собранный виноград. Правила кашрута требуют, что вино может только тогда называться кошерным, если в его изготовлении принимали участие только правоверные евреи. Семья делала кошерное токайское, которое в основном поставлялось в Польшу для польских евреев. При этом сама семья Циммерманн не была набожной и имела хорошие связи с местным нееврейским населением. Однако эти связи никак не помогли им, когда пришли немцы. Вино хозяйства Zimmermann Lipot порой появляется на аукционах.
На снимке бутылки этой винодельни урожая 1924 года
Пережив ужасы концлагеря, после своего освобождения Susy Oster бежала как можно дальше от здешних мест и в конечном счете оказалась в Калифорнии в Лос-Анжелесе.
Возможно, все это так бы и забылось, истерлось бы из памяти, кануло в лету… Но события пошли по другому пути. Дочь Сюзи Остер, Беверли Фокс (Beverly Fox), решила посетить родину своей матери Венгрию. Планируя свою поездку, Беверли захотела заехать в городок Mád. Туристская фирма, которая организовывала эту поездку, для ознакомления прислала ей фотографию винодельни Royal Tokaji, как одной из здешних достопримечательностей. Когда Фокс взглянула на эту фотографию, она сразу узнала дом детства ее матери, который она посетила со своими родителями 30 лет назад. (Тогда еще не существовало компании Royal Tokaji). Она послала эту фотографию своей матери, та подтвердила, что это действительно ее родной дом. (Воникает естественный вопрос, почему этого не произошло в первую их поездку в Венгрию?)
И вот тогда Беверли Фокс и ее родной брат Герри Остер (Gerry Oster), профессор медицины из Бостона, штат Массачусеттс, решили, что будет справедливым, чтобы имя их семьи было бы каким-то образом отмечено, упомянуто, зафиксировано в истории Royal Tokaji Company и вообще токайского вина. Герри Остер заявил, что у него есть специальный ордер (купчая) на эти земли за 1840 год, который подтверждает права его семьи на владение, но сам он не предъявляет Royal Tokaji каких-либо претензий реституции или требований денежной компенсации от нынешних владельцев хозяйства. Он только хочет, чтобы “Royal Tokaji предприняла соответствующие шаги, чтобы признать роль и вклад семьи Циммерманн в создании того фундамента, на котором современная компания построила свое нынешнее процветание, что его семья была частью истории. Это не по поводу денег, а по поводу памяти… Мы хотели бы, чтобы в мире знали, что этот знаменитый винодельческий регион имеет глубокие еврейские корни и что многие местные виноградари, виноделы и виноторговцы в свое время были погружены в товарные поезда, которые ушли в Аушвиц, а те немногие, что выжили, уже никогда не смогли вернуться к своим виноградникам и винодельням… Местные семьи, особенно живущие здесь уже на протяжении нескольких поколений, прекрасно знают и помнят, что это были владения семейства Циммерманн и все, кто в той или иной мере был связан с покупкой этой компании 25 лет назад, наверняка знали, кому это все принадлежало до войны”, – говорит Герри Остер.
Исторические подвалы хозяйства, покрытые особой плесенью
Руководство Royal Tokaji в своем ответе указало: “Во времена коммунистического правления в Венгрии многие архивы были просто уничтожены и это мешало точно установить, кто владел прежде этими виноградниками. Пока удалось установить, что Циммерманы были упомянуты в местных архивах как одна из двух известных еврейских семей, которые приобрели в этом районе значительные участки земли между концом 18-го века и началом Второй мировой войны. Но нам не было известно, что принадлежащие компании виноградники и постройки когда-то были собственностью семьи…Никто не отказывается каким-либо образом почтить память предыдущих владельцев путем упоминания их имен. Все эти вопросы будут серьезно обсуждены среди инвесторов компании.”
Новые здания винодельни Royal Tokaji
Один из директоров компании Royal Tokaji, Damon de Laszlo, сказал, что компания пока не привлекала своих адвокатов для консультаций, но ее представитель встречался с венгерским послом в Лондоне для обсуждения сложившейся ситуации. Речь шла о реституции (компенсации жертвам нацизма), но никаких дальнейших действий предпринято не было. Будет ли дело передано в суд пока весьма сомнительно, поскольку Герри Остер повторяет, что реституция его не интересует.
Адвокат Michael Bazyler из университета Калифорнии говорит, что в истории известно два похожих прецедента, но в тех случаях “иски были поданы против государств, а не против частных лиц или компаний″.
Сама 87-летняя Susy Oster говорит: “Я прекрасно знаю, что случилось с моей семьей и нашим имуществом, но я хочу оставить эти воспоминания в прошлом. Это слишком болезненно. У меня нет идеи мщения. Это старые “раны”, которые порой вызывают моральную боль. Я не разделяю стремлений моих детей. Я хочу, чтобы все осталось как это было в 1944-ом”, – добавляет она.
Что интересно отметить, что среди ключевых инвесторов Royal Tokaji Company фигурирует отпрыск знаменитой еврейской банковской династии Яков Ротшильд (Jacob Rothschild), член английской ветви семьи.
По материалам сайтов: forward.com/news/world/308883/bitter-feud-rages-over-hungarys-beloved-sweet-wine/ и www.wine-searcher.com/m/2015/06/tokaj-s-sweet-wine-leaves-bitter-memories
